Россия — Советский Союз, 1946–1991 гг. - Страница 119

119

Новый Основной Закон сохранял основные положения старой Конституции 1936 г. о национально-государственном устройстве страны. Многочисленные, во многом вполне разумные и обоснованные предложения, направленные на устранение существовавшей иерархии национальной государственности и народов внутри СССР путем возвращения к традиционному, дореволюционному территориальному принципу административного деления страны в расчет не были приняты. В то же время само определение Союза ССР как «единого союзного многонационального государства» говорило об определенном стремлении высшего руководства страны усилить унитарные начала в построении союзного государства. Правда, в противоречии с этим стремлением находилось вновь закрепленное Конституцией СССР «право свободного выхода союзных республик из состава СССР», что в конечном итоге и погубило нашу великую страну.

6. Последний период правления Л.И. Брежнева 1977―1982 гг.

Главной опорой верховной власти в годы брежневского правлении стал ЦК КПСС и особенно его аппарат. Если во второй половине 1960-х гг. основные решения по всем ключевым вопросам принимались на Пленумах ЦК, то в последующее десятилетие центр властных полномочий все больше стал смещаться в отраслевые и функциональные отделы ЦК, где особо место занимали Общий отдел и Отдел организационно-партийной работы, который все годы брежневского правления возглавляли самые преданные члены его ближайшего окружения — К.У. Черненко и И.В. Капитонов. Традиционные Пленумы ЦК хотя и собирались регулярно, стали все больше носить чисто формальный характер, лишь одобряя уже подготовленные центральным партийным аппаратом решения.

Механизм пополнения аппарата ЦК и самого состава ЦК к концу 1970-х г. был отлажен до совершенства. В строго определенных пропорциях соблюдалось представительство всех крупнейших республиканских, краевых и областных партийных организаций, военно-промышленного комплекса, правоохранительных органов, деятелей науки и искусства и т.д. Таким образом, в ЦК и его аппарате отражались интересы всех властных структур страны. Такая ситуация стала благоприятной средой для лоббирования различных интересов регионов и отраслей, где особой пробивной способностью отличались лоббисты военно-промышленного и аграрно-промышленного комплексов страны.

По подсчетам ряда историков (Р. Пихоя), высший уровень власти в стране представляли около 1 000 человек в Москве и около 3 000 по всему Советскому Союзу. В это число входили руководители аппарата ЦК КПСС, Совета Министров СССР, крупнейших «силовых» министерств — обороны, внутренних дел и иностранных дел, первые секретари обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик. К этому слою также относились все остальные министры, заместители министров, члены коллегии министерств и союзных ведомств, высшие представители советского аппарата, армии, госбезопасности, юстиции, промышленности, науки, пропаганды и культуры, являвшиеся членами и кандидатами в члены ЦК и ЦКК КПСС. На местах к этому перечню добавляются все секретари и заведующие отделами обкомов и крайкомов партии и ЦК Компартий всех союзных республик, директора крупнейших промышленных предприятий, командующие всеми военными округами и крупными воинскими частями и соединениями, начальники региональных управлений КГБ СССР.

Продвижение наверх и развитие партийной карьеры уже не было, как раньше, связано с обязательным восхождением по партийной лестнице. Высшая элита страны с 1970-х гг. начинает все больше воспроизводить себя не за счет выдвиженцев снизу, а путем отбора и подготовки партийных, профсоюзных и комсомольских кадров и дипломатических работников в элитных учебных заведениях, таких, как Академия общественных наук при ЦК КПСС, Высшая партийная школа, Высшая школа профдвижения, Высшая комсомольская школа, Дипломатическая академия, Институт международных отношений МИД СССР и других.

К концу 1970-х гг. высшее руководство страны выродилось в настоящую геронтократию — власть стариков. Средний возраст входящих в состав Политбюро и Секретариата ЦК руководителей страны возрос за прошедшее десятилетие с 60 до 68 лет. «Коллективное руководство» проявляло исключительное внимание к здоровью своих старших товарищей, и в 1978 г. приняло специальное решение об ограничении времени работы для всех членов Политбюро старше 65 лет. Кроме того, для них увеличивалась продолжительность отпуска, один день в неделю они могли работать в домашних условиях, по другим дням работу должны были начинать в 10 часов утра и заканчивать в 17 часов с обязательным перерывом на обед. Сам Л.И. Брежнев по медицинскому заключению имел три выходных дня в неделю, но врачи требовали для него еще один выходной. По этой причине заседания Политбюро ЦК, принимавшие важнейшие политические решения, зачастую длились не более 15-20 минут.

Болезнь и постепенный отход Л.И. Брежнева от дел означал начало формирования в кругах высшего руководства СССР новой конфигурации сил и начало нового витка борьбы за лидерство в партии. Впрочем, старение советской политической верхушки не делало борьбу за лидерство в партии более мягкой, наоборот, это придавало ей дополнительную остроту, поскольку друг другу противостояли пожилые люди с большим жизненным и управленческим опытом, обладавшие мощнейшими политическими ресурсами.

К концу 1977 г. внутри Политбюро и Секретариата ЦК примерный расклад сил был таков.

1) Старший слой высших руководителей, родившихся в 1899―1911 гг., составляли Л.И. Брежнев, М.А. Суслов, А.Н. Косыгин, А.П. Кириленко, Д.Ф. Устинов, А.А. Громыко, А.Я. Пельше, К.У. Черненко, В.В. Кузнецов и Б.Н. Пономарев. Среди этой когорты «стариков» точно отсутствовали политические амбиции только у трех человек — самых старших по возрасту А.Я. Пельше и В.В. Кузнецова, которые, соответственно, занимали посты председателя КПК при ЦК КПСС и первого заместителя председателя Президиума Верховного Совета СССР. Так же трезво свое положение в верхах оценивал и академик Б.Н. Пономарев, который как старейший секретарь ЦК продолжал курировать мировое коммунистическое движение. Председатель Совета Министров СССР А.Н. Косыгин, после перенесенного в 1976 г. инсульта, был тяжело болен и уже утратил былую колоссальную работоспособность. Но, несмотря на это обстоятельство, ближайшее брежневское окружение по-прежнему считало больного премьера потенциальным преемником высшей власти и делало все возможное, чтобы избавиться от него. М.А. Суслов, которого за глаза называли «серым кардиналом» партии, несмотря на свой очень преклонный возраст, продолжал исполнять обязанности второго секретаря ЦК и вести все заседания Секретариата ЦК, жестко контролировал весь партийный аппарат и пользовался безграничным авторитетом этого аппарата. А.П. Кириленко, который де-факто являлся третьим секретарем ЦК и курировал ВПК, был ужасно амбициозен и считал себя способным возглавить партию и страну. Однако реально он опирался только на поддержку Л.И. Брежнева и особым авторитетом и влиянием в партийном аппарате не пользовался. Кроме того, вскоре у него началась атрофия головного мозга, и он стал стремительно терять память, а затем и рассудок. Безусловно, очень сильные позиции в узком руководстве страны были у министра обороны СССР маршала Д.Ф. Устинова и министра иностранных дел СССР А.А. Громыко, которые обладали на редкость огромной работоспособностью и пользовались безграничной поддержкой генсека и его личной дружбой. Открытых претензий на высшую власть ни тот, ни другой пока не предъявляли, прекрасно понимая, что в кресло генсека можно пересесть только с партийной, а не с государственной должности, которые они занимали. Но поддержка ими любого другого преемника на высшую власть имела, безусловно, самое решающее значение.

119