Особое неприятие авторов письма вызывала проводимая «передовыми» СМИ идеализация еврейского народа «как истинно интернационалистического, самого гуманного, самого талантливого, самого трудолюбивого и понесшего притом якобы наибольшие жертвы». «Не замечателен ли сам по себе факт, что фабрикация мифа о "русском фашизме" проходит на фоне стремительной реабилитации и безоглядной идеализации сионистской идеологии. Эта идеализация равно касается нынче и советских, и зарубежных культурных, общественных деятелей еврейского происхождения — в том числе политических деятелей фашистского государства-агрессора Израиля. Эта чисто расистская идеализация дошла ныне до игнорирования едва ли не всей мировой общественности с ее трезвыми оценками и выводами. Некритическое, слащаво-умильное, по существу — раболепное отношение к еврейству в его прошлом и настоящем, к здешнему и зарубежному, к империалистам и сионистам в том числе, оказывается, с точки зрения ведущих средств массовой информации, главным мерилом личного, общественного, даже профессионального достоинства советских людей нееврейского происхождения».
Письмо требовало «положить конец антирусской, антироссийской кампании в печати, на радио и телевидении» и завершалось следующим пассажем: «Всегда помните о национальном достоинстве великороссов, завещанном нам нашими славными предками, тысячелетней историей России, ежедневно помните, что мы, русские, — высокоталантливый, геройски отважный, знающий радость осмысленного, созидательного труда, могучий духом народ. Что "русский характер", "русское сердце", бескорыстная русская преданность истине, русское чувство справедливости, сострадания, правды, наконец, — неистребимый, беззаветный русский патриотизм — все это никогда и никем не может быть изъято из сокровищницы человеческого духа».
Свою негативную лепту в промывание мозгов советских граждан внес и перестроечный кинематограф, где тоже произошли крутые перемены не в лучшую сторону. В мае 1986 г. состоялся печально знаменитый V съезд кинематографистов СССР, который вошел в историю советской культуры как самый разнузданный по форме и по содержанию форум творческой интеллигенции страны. Получив команду «фас» от нового главы Агитпропа ЦК А.Н. Яковлева, группа наиболее ретивых «реформаторов», которую возглавляли режиссеры Э.Г. Климов, С.А. Соловьев и А.С. Смирнов, не просто захватила всю власть в Союзе кинематографистов СССР, но и опустилась до личного сведения счетов, травли и оскорблений в адрес ряда великих советских режиссеров — народных артистов СССР С.Ф. Бондарчука, С.И. Ростоцкого, Л.А. Кулиджанова и других, которые до недавнего времени возглавляли этот союз.
Одновременно на экраны страны было выпущено более 100 кинофильмов, которые были запрещены к показу в предыдущий период, в частности, работы А.Я. Аскольдова «Комиссар» (1967), А.С. Кончаловского «История Аси Клячкиной, которая любила, да не вышла замуж» (1967), К.Г. Муратовой «Долгие проводы» (1971), А.Ю. Германа «Проверка на дорогах» (1971), Э.Г. Климова «Агония» (1974), И.А. Шешукова «Вторая попытка Виктора Крохина» (1977) и другие.
Казалось бы, процессы «демократизации», отмена тотальной цензуры, ликвидация художественных советов, внедрение рыночных механизмов в процесс советского кинопроизводства должны были дать мощный импульс новому этапу в развитии великого советского кинематографа. Ничего этого не произошло. Напротив, на экраны страны хлынул целый поток различных по художественному уровню, но очень актуальных и откровенно политизированных фильмов, которые смаковали все самые негативные стороны жизни советского общества.
Именно с таким, зачастую с откровенно антисоветским, подтекстом были созданы социальные и криминальные драмы В.Ю. Абдрашитова («Плюмбум, или Опасная игра» 1986, «Слуга» 1989); К.Г. Шахназарова («Курьер» 1986, «Город Зеро» 1988); Р.Г. Балаяна («Храни меня, мой талисман» 1986); П.Е. Тодоровского («По главной улице с оркестром» 1986, «Интердевочка» 1989); А.А. Итыгипова («Обвиняется свадьба» 1986, «Смиренное кладбище» 1989); В.В. Бортко («Единожды солгав» 1987); Э.А. Рязанова («Забытая мелодия для флейты» 1987, «Дорогая Елена Сергеевна» 1988, «Небеса обетованные» 1991); Э.М. Уразбаева («Визит к Минотавру» 1987); С.А. Соловьева («Асса» 1987, «Черная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви» 1989, «Дом под звездным небом» 1991); Е.В. Герасимова («Забавы молодых» 1987); Ю.Н. Кары («Воры в законе» 1988); В.П. Тодоровского («Бич Божий» 1988); С.И. Ашкинази («Криминальный талант» 1988); В.А. Рыбарева («Меня зовут Арлекино» 1988); С.Я. Кулиша («Трагедия в стиле рок» 1988); С.О. Снежкина («ЧП районного масштаба» 1988); В.В. Пичула («Маленькая Вера» 1988, «В городе Сочи темные ночи» 1989); А.В. Рогожина («Караул» 1989); С.В. Бодрова («Катала» 1989); А.А. Муратова («Криминальный квартет» 1989, «По прозвищу зверь» 1990); М.Н. Туманишвили («Авария — дочь мента» 1989); В.А. Сергеева («Палач» 1990, «Гений» 1991); С.Г. Эркенова («Сто дней до приказа» 1990); Л.А. Филатова («Сукины дети» 1990); П.С. Лунгина («Такси-блюз» 1990); Г.Г. Натансона («Взбесившийся автобус» 1990); Р.Ю. Фрунтова («Дураки умирают по пятницам» 1990), М.Н. Туманишвили («Волкодав» 1991) и других режиссеров.
Не менее популярной темой в годы «перестройки» стала так называемая ликвидация «белых пятен» истории, а фактически сознательное искажение революционной и советской истории и насаждение новых идеологических клише. В таком контексте были созданы картины Р.Г. Балаяна («Филер» 1987); Ю.Н. Кары («Завтра была война» 1987, «Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным» 1989); В.В. Бортко («Собачье сердце» 1988); С.И. Ростоцкого («Из жизни Федора Кузькина» 1989); В.И. Кучинского («Любовь с привилегиями» 1989); Е.А. Евтушенко («Похороны Сталина» 1990); А.А. Прошкина («Николай Вавилов» 1990); Л.В. Марягина («Враг народа Бухарин» 1990); Т.В. Левчука и Н.Р. Кохана («Война на западном направлении» 1990); А.С. Кончаловского («Ближний круг» 1991); К.Г. Шахназарова («Цареубийца» 1991) и других советских режиссеров, которые в прежние времена «господства советской цензуры» создавали куда более содержательные и художественно ценные фильмы.