Россия — Советский Союз, 1946–1991 гг. - Страница 166

К оглавлению

166

Информация о размещении новых советских ракет вызвала тревогу в западноевропейских столицах. И в США, и в Западной Европе Москву больше порицали за нарушение политического статус-кво, чем за слом военно-стратегической стабильности, которого, как понимали эксперты и высшие руководители стран НАТО, на самом деле не произошло. СССР вновь стали обвинять в экспансионизме и намерении оторвать европейские страны от США посредством ядерного шантажа и запугивания. В этой ситуации на очередной сессии Совета НАТО, состоявшейся в Брюсселе в декабре 1979 г., было принято так называемое «двойное решение», предполагавшее размещение на территории европейских стран НАТО новых американских ракет среднего радиуса действия «Першинг-2» и одновременное продолжение переговоров с Москвой с целью найти компромисс по вопросам стратегической обстановки в Европе.

Строго говоря, размещение новых американских ракет тоже было частью плановой модернизации американского военного присутствия в Европе, но рост противоречий между СССР и Западом придал этому процессу вид встречной эскалации противостояния. По мнению ряда современных авторов (А. Фурсенко, М. Наринский, А. Богатуров), крах «политики разрядки» был предопределен тремя главными причинами:

1) отходом СССР от принципа статус-кво в периферийных зонах, в частности, на Африканском континенте и в Афганистане;

2) созданием по инициативе США тройственной антисоветской коалиции на Дальнем Востоке;

3) возобновлением прежней «идеологической войны» двух систем, в основу которой была положена пресловутая доктрина «прав человека».

14. Эскалация конфликтов на Среднем Востоке в рубеже 1970―1980-х гг.

Относительно удачные действия американской дипломатии на Дальнем Востоке были перечеркнуты потерями, которые США понесли на Среднем Востоке. В качестве главного партнера Вашингтона в этой части мира традиционно выступал Иран, где существовал авторитарный режим шаха Мохаммеда Реза Пехлеви. Вашингтон и Лондон, считая Иран своим стратегическим союзником в регионе, поощряли правительство шаха в его намерении играть ведущую роль в зоне Персидского залива. И хотя администрация Дж. Картера не одобряла репрессивной политики шаха внутри страны, в Вашингтоне ценили партнерство с Тегераном, особенно после того, как возникла реальная угроза применения «нефтяного оружия» арабскими странами в период очередного военного конфликта с Израилем.

В начале января 1979 г. совершенно неожиданно для Вашингтона в Тегеране произошла так называемая исламская революция, в результате которой к власти пришло правительство великого аятоллы имама Р. Хомейни, которое в апреле 1979 г. официально провозгласило создание Исламской Республики Иран. В ноябре 1979 г. иранские студенты ворвались на территорию посольства США и захватили в качестве заложников более 50 американских дипломатов, потребовав от Вашингтона выдачи шаха М.Р. Пехлеви, находившегося на территории США. В ответ на эти действия иранской стороны президент Дж. Картер в апреле 1980 г. объявил о разрыве дипломатических отношений с Ираном и ввел экономические санкции против Тегерана, наложив запрет на импорт иранской нефти и объявив о замораживании всех иранских активов в американских банках на сумму в 12 млрд долларов. В мае 1980 г. к санкциям против Ирана присоединились все страны европейского сообщества. События в Тегеране породили так называемый второй «нефтяной шок», связанный с опасениями прекращения экспорта иранской нефти на мировой рынок, в результате чего цена на нефть взлетела с 12—13 до 40—45 долларов за баррель сырой нефти.

На рубеже 1970―1980-х гг. ситуация на международной арене достигла еще большего накала в результате нестабильного положения в Афганистане, который потрясали перманентные политические кризисы. Ситуация в стране еще больше обострилась, когда в июле 1973 г. в Кабуле произошел государственный переворот, в результате которого от власти был отстранен король Захир-шах и Афганистан был объявлен республикой, которую возглавил кузен низложенного монарха Мохаммед Дауд. Новый афганский режим был вскоре признан всем мировым сообществом, в том числе и Москвой, поскольку генерал М. Дауд был давно известен советскому руководству, когда в 1953―1963 гг. занимал должности премьер-министра и министра национальной обороны страны.

В отношениях со всеми великими державами новое афганское руководство продолжило прежнюю политику балансирования, не отдавая предпочтения ни одной из них. Тем не менее, Москва стала активно наращивать экономическую и военную помощь Кабулу, расширяя свое влияние в афганской армии и оказывая негласную поддержку Народно-демократической партии Афганистана (НДПА), которую возглавляли лидеры двух противостоящих друг другу фракций — «Хальк» во главе Н.М. Тараки и «Парчам» во главе с Б. Кармалем.

В апреле 1978 г. армейские офицеры во главе с майором А. Ватанджаром совершили новый государственный переворот, в ходе которого М. Дауд и ряд министров его правительства были убиты. Власть в Кабуле перешла к руководству НДПА, объявившего эти события «национально-демократической» Саурской революцией, и страна была провозглашена Демократической Республикой Афганистан (ДРА). Высшим органом ДРА стал Революционный Совет во главе с генеральным секретарем ЦК НДПА Нуром Мохаммедом Тараки.

Отношения с Советским Союзом, основанные на принципах «братства и революционной солидарности», были провозглашены приоритетом во внешней политике ДРА. Впервые месяцы после апрельской революции между Москвой и Кабулом была заключена серия соглашений и контрактов в разных областях социально-экономического, культурного и военно-политического сотрудничества, и в страну прибыли многочисленные советники из СССР. Союзнический характер советско-афганских отношений был закреплен договором «О дружбе, добрососедстве и сотрудничестве» сроком на двадцать лет, который был подписан Н.М. Тараки и Л.И. Брежневым в декабре 1978 г. в Москве. Помимо традиционных сфер партнерских отношений, этот договор предусматривал и военное сотрудничество двух стран, однако конкретно не оговаривал возможности размещения вооруженных сил одной страны на территории другой. Следует подчеркнуть тот факт, что Н.М. Тараки неоднократно просил высшее советское руководство в лице Л.И. Брежнева и А.Н. Косыгина помимо многократного увеличения военно-технической помощи направить в его страну контингент советских войск, однако каждый раз получал категорический отказ.

166